Парижские злоумышленники прикрывались исламом, но ислам не воюет с Западом
Нападение на редакцию Charlie Hebdo вынуждает нас к ясности и последовательности. Мы должны категорически осудить то, что произошло в Париже. То же самое я говорил после терактов 2005 года в Лондоне и 11 сентября 2001 года в США. И после Иордании, Бали и Мали.
Особенно важно четко выразить нашу позицию, поскольку сказанное нападавшими нельзя оставить без возражений. Они говорили, что мстят за Пророка. Это не так. На самом деле, были преданы и запятнаны послание ислама, наши принципы и убеждения. Они ссылались на ислам, чтобы оправдать содеянное. С религиозной точки зрения, я считаю своей обязанностью сказать, что это не имеет ничего общего с посланием нашей религии. Думаю что каждый, если бы что-то делалось во имя его страны или во имя его религии, занял бы принципиальную позицию. Как мусульманский ученый, я должен занять такую позицию.
В то же время, у этого уравнения есть и более широкая политическая составляющая. Мы осуждаем то, что произошло во Франции. Мы осуждаем насильственный экстремизм, направленный против жителей Запада. Но дело не только в них. Мы эмоционально реагируем на то, что 12 человек были убиты в Париже, но день за днем людей сотнями убивают в Сирии и Ираке, и все равно мы отправляем туда все новые бомбы. Нужно взглянуть на картину в целом. Человеческие жизни имеют ценность, но важно понимать, что жизни мусульман в преимущественно мусульманских странах так же ценны, как наши собственные жизни на Западе.
То, что произошло на этой неделе – это трагедия, усугубляющаяся личным знакомством, поскольку мне доводилось встречать карикатуриста Шарба (Стефана Шарбонньера), редактора журнала Charlie Hebdo, оказавшегося среди погибших в среду. У нас была дискуссия, во время которой я сказал, что я уважаю его свободу говорить все, что он хочет, и что никаких оснований для любого вида цензуры не существует.
Но я также сказал ему, что должно быть четкое представление о том, как используется это право. В 2008 его журнал уволил карикатуриста, который пошутил о «еврейской ссылке» на сына президента Саркози. Где же тут свобода слова, спросил я сатирический журнал. Мне ответили, что у свободы слова существуют определенные границы, и не все может быть сказано. Такие двойные стандарты внушают по меньшей мере тревогу.
Я потрясен тем, что нечто столь ужасное случилось с Шарбом и его коллегами, но менее удивлен наличием негативной реакции на них. Скандалы вокруг Charlie Hebdo возникали чуть ли не каждые полгода, и в адрес журнала поступало множество угроз. Чувство юмора, это прекрасно, говорил я им, но нападать на тех людей во Франции, кто и так уже подвергается нападкам – вовсе не проявление особой храбрости.
Кто-то уже назвал эту стрельбу «вооруженной агрессией», и я вполне могу понять, почему они характеризуют ее именно так. Но они ошибаются, ведь разве не этого же хотят экстремисты, такие как ИГИЛ, так называемое «Исламское государство»? Они хотят сказать, что Запад находится в состоянии войны с исламом, но если мы будем принимать действия маргинальных группировок, и использовать их как доказательство войны между исламом и Западом, не угодим ли мы просто в ловушку?
Джордж Буш попал в ту же ловушку сразу после 11 сентября, назвав это войной с терроризмом, но на самом деле способствуя его распространению своей риторикой. Самое большее, что мы можем сейчас обоснованно сказать – что мы находимся в состоянии войны с воинствующими экстремистами, откуда бы они ни были. Но зачем вообще играть в эту игру? Давайте говорить конкретно: это преступники, использующие в своих целях ислам. Подавляющее большинство жертв на самом деле мусульмане.
Напряженность существует во многих странах, но во Франции в последнее время дела обстоят особенно тяжело. Две недавно опубликованные книги отражают эту атмосферу: очень негативную и очень деморализующую. «Французское самоубийство» Эрика Заммура выражает страх, что миллионы мусульман колонизируют и трансформируют страну (он надеется, что им помогут уехать), а в романе Мишеля Уэльбека «Подчинение» предсказывается, что в 2022 году во Франции победит исламская партия. Три года назад Уэльбек сказал, что ислам – «самая глупая религия в мире».
В Великобритании ситуация лучше, на повседневном плане. Нет этого чувства постоянной травли в общественном дискурсе, как во Франции. И все же не покидает ощущение, что ситуация меняется в худшую сторону. Вовсе не случайно Партия независимости Соединенного Королевства находится на подъеме, в таком климате чувствуется изменение общественного дискурса. Есть партии занимающиеся нападками на мигрантов, и нападками на мусульман. Это тенденция, которую мы должны остановить, потому что, с моей точки зрения, ответственность на самом деле лежит на всех нас. Политики, интеллигенция, журналисты, мусульмане и люди других вероисповеданий (или не имеющие вероисповедания) должны ясно и сообща отстаивать наши общие принципы. Нам нужны политики, у которых на уме не только победа на следующих выборах.
Наступают трудные дни, как показали драматические события во Франции. И есть еще проблема СМИ, намеренных опубликовать самые оскорбительные карикатуры журнала Charlie Hebdo, утверждая, что это будет ударом в защиту свободы слова. Я поддерживаю свободу слова, но я бы призвал их воздержаться, поскольку то, что они планируют сделать, это не смелость, и никак не придаст людям достоинства. Это будет еще одним примером нападок на всех мусульман. Это даст понять, что если наши сограждане-мусульмане не включены в уравнение, мы будем нападать не на экстремистов – а на сам ислам. Это отдаст экстремистам ту победу, которой они вряд ли сами смогли бы достичь.
Профессор Оксфордского университета Тарик Рамадан
